До беседы с Владимиром Асимовым я связывала его образ исключительно с небезызвестной мальчуковой группой «На-На», которая более десяти лет будоражила наивные девичьи сердца. А потому, чего греха таить, ожидала увидеть эдакого ловеласа, избалованного вниманием поклонниц. Каково же было мое удивление, когда я увидела серьезного, остепенившегося семьянина, совсем не похожего на экранный образ «На-Найца». Впрочем, Асимов был семьянином и раньше, просто ради имиджа группы не афишировал этого. Но с тех пор как расстался с группой «На-На» и пустился в свободное творческое плавание, Асимов правду о своей семейной жизни не скрывает: у них с женой Татьяной есть сын Семен, которому девять лет. Да и для сольной карьеры теперь гораздо больше времени. Кстати, 17 апреля у Володи выходит очередной сольный альбом под названием «Не моя, чужая, незнакомая». Накануне этого события мы встретились с Асимовым в ресторане «Изба рыбака» и поговорили о том, как складываются его жизнь и творчество после ухода из «На-На».
Владимир, Вы в детстве хотели стать знаменитым?
Не было какого-то навязчивого желания. Я знал, конечно, что музыкантом буду. С детства любил петь и любил, когда меня слушают. Сам слушал пластинки Тухманова, «Лейся песня», «Синяя птица», «Бони М»… Я даже больше играл не в солдатиков, а в музыкантов. А еще лепил из пластилина лягушат, включал пластинку, они в моем воображении оживали и давали концерт.
Ага, значит, планы покорить эстраду зрели уже в детстве…
Не планы, а желание. Я считаю, что надо не планировать, а желать. И тогда желание воплотится…
А Вы верите, что мечты сбываются?
Обязательно, только мы не знаем когда. О чем-то можно мечтать в детстве, а мечта может сбыться уже в зрелом возрасте. Ты можешь даже забыть эту мечту. Ну, как-то она может быть в уголке сознания, только потом ты вспоминаешь, что ты об этом мечтал. Я сейчас говорю не о материальном: хочу мороженого или Ламборджини… А о жизненных желаниях: ребенок, работа, творчество. А я по жизни реалист. По крайней мере стараюсь реально относиться к жизни и к жизненным ситуациям. А вообще, жизнь — такая штука, что она все расставляет на свои места со временем. Аты потом оборачиваешься, смотришь: все, оказывается, делается правильно, и по-другому вряд ли могло произойти. И даже хорошо, что по-другому не случилось. Не всегда надо форсировать события. А иногда это и надо… Со временем. Иногда думаешь: вот бы случилось то-то и то-то побыстрее…Но… Желания сбываются, появляются новые.
Человеческим желаниям нет предела…
Это нормально. По-моему, это даже прекрасно. А иначе: ну достиг всего, и что дальше?.. Стоит представить себе на секунду: ты все знаешь, все умеешь…Что потом? А дальше нет цели, нет мечты… Неинтересно так жить. Мечты нужны каждому и как можно больше…
А Вы можете сформулировать глобальную мечту, мечту всей своей жизни?
Самой глобальной уже просто нет…
Получается, что она уже сбылась?
А что? Давайте вот так рассуждать: был сумасшедший успех. Это было. Семья у меня тоже есть. Ребенок есть, мальчик. Теперь нужно девочку… Семену нужна сестренка. Наверное, это самая главная мечта на сегодня. 17 апреля выходит третий альбом «Не моя, чужая, незнакомая», и это большой подарок «Гранд рекордс»: у меня 16 апреля День рождения…Как раз ко Дню рождения…Это так спонтанно получилось. И причем, когда я этот альбом писал, у меня не было такой цели выпустить его ко дню своего рождения… Как оно идет: когда я чувствую, что готов альбом, значит надо выпускать.
По настроению это какой альбом?
Это лирика. Скажем. Светлая лирика, немножко печали. Есть парочка самоироничных песен, там есть песня «Вовочка» — веселый и задорный бонус-трек на украинском языке. А вообще, это такая взрослая лирика. В принципе я и в группе пел лирические песни. По жизни был романтиком, им остаюсь и сейчас. Если в «На-На» была лирика с позиции 25 -летнего парня, то сейчас отношение к жизни уже взрослое. Я рад, что работал и работаю с Кириллом Крастошевским: практически 80% песен в новом альбоме — его песни, он выступает не только как поэт-песенник, но и как композитор. Я думаю, что в этом альбоме и люди молодого возраста, и моего, и те, что постарше, найдут свою песню. Лучше один раз услышать, чем все время рассказывать.
Я где-то читала, что до того как попасть в группу «На-На», Вы попсу не любили…
Вопрос не в том, какя к ней относился. Я кней вообще неотносился. Задолго до «На-На» работал в рок-группе «АССА». С фильмом это, правда, никак не связано. «АССА» — это было рабочее название по именам участников, мое имя и имя еще одного участника. Группа просуществовала до 1990 года, а потом я уже работал в театре Льва Лещенко «Алгоритм», там была группа «Дуэль» — вот там уже пошла попса… До этого мы играли такой романтический рок. Слава Жеребкин тоже был в группе, а остальные имена вам ничего не скажут.. А вообще, чего грешат против популярной музыки? Она проще, легче доходит…Я с удовольствием слушаю шансон. Но у нас путают понятие «шансон» с блатной песней.
Как ты попал в группу «На-На»? Я понимаю, на этот вопрос, наверное, надоело отвечать…
А какая разница, текст-то уже заучен (смеется). Я считаю, что в нашей жизни случайностей не бывает. Там очень много было молодых групп, молодых исполнителей. Там особой работы не было, но до этого я поработал с Анкой-пулеметчицей. Мы играли у нее на разогреве, поездили по Сибири… Она, кстати, замечательный человечек… Она в жизни даже совершенно другая… Я уже не знаю, через кого-то до нас дошел слух, что Алибасов ищет музыкантов. Им нужен был бас-гитарист и солист. Пришли к нему пробоваться. Сначала нам сказали, чтобы мы приехали в «Россию» — у «На-На» там тогда был концерт.. .До этого нам не очень нравилось творчество группы… А когда во второй раз позвонили, он сказал: «Ну ладно, приезжайте домой»… Мы приехали домой, пили очень много водки… И разговаривали не о группе. Для меня было откровением на тот момент, что Алибасов являлся создателем и руководителем группы «Интеграл». Я и раньше очень уважал эту группу. Не за одной бутылочкой водки мы сидели и обсуждали эту группу. Мы принесли свои записи, их прослушали. Были хорошие посиделки. И потом меня попросили, пока группа переодевается, спеть пару песен. Славу взяли сразу, потому что группе на тот момент нужен был басист. Я вообще узнал, что в группе было два состава: первый, который снимался везде, и второй состав — мы. Где-то год мы отработали на одном названии «На-На», но это был хоть и второй, но равноценный состав группы. А у Валеры Юрина тогда как раз кончился контракт, и Бари предложил мне стать солистом группы. На первые съемки я не приехал: не решился. Я понял, что если я приезжаю на съемки, то официально связываю себя с группой. А я к этому был не готов. Не хватило решимости. В итоге Бари еще раз позвонил, и тогда я приехал. И так вот десять лет я отработал в группе, не подписывая никаких бумаг. Я в принципе не рвался в этот коллектив, всячески уходил от этого, но все равно так получилось, что в итоге я в нем и оказался. Видимо, образ группы «Интеграл» сыграл свою роль.
Ностальгия по «На-На» чувствуется?
Сейчас почему-то нет. Может, она появится позже. Я и работал сольно раньше, теперь опять к этому вернулся. Подсознательно желание уйти сидело все это время. Но Алибасов был моим наставником в любом случае. Я же не могу оставаться «вечным мальчиком».
Легко ли было сказать своем уходе?
Это было очень нелегко. Это не в один момент произошло. С чем-то я был согласен, не согласен, но я делал то, что я хотел. Право выбора было за мной: остаться или уйти. Я пытался делать сольную карьеру параллельно, но рано или поздно все равно приходится выбирать между группой и сольной карьерой. Иначе что-то будет страдать.
Как складывались отношения с Бари? Говорят, что у него тяжелый характер.
А я и не говорил, что у него ласковый характер. Я бы и про себя сказал, что у меня непростой характер. Мы даже как-то подрались после концерта. Поспорили о чем-то, слово за слово — подрались. Всякое бывало. Потом остывали. Все равно я Бари уважаю как профессионала. Сейчас я чаще с ним общаюсь, чем с «На-Найцами»… Как-то нет общих точек соприкосновения.
Тяжело ли было совмещать шоу-бизнес с семейной жизнью?
Раньше было тяжело. Из-за группы приходилось скрывать, что у меня есть жена Татьяна и сын Семен, ему сейчас девять лет. Имидж группы был выстроен на холостяцком образе жизни, образе ловеласа… Приходилось параллельно и семью от этого ограждать. Мы с Татьяной расходились именно на этой почве. А сейчас мне стало намного легче. Сейчас я отвечаю сам за себя, так проще, чем честнее, тем проще. Кто-то сказал: «Я никогда не вру, потому что у меня плохая память». По-моему, гениально. Говорить правду легче и спокойнее. У меня какое-то врожденное чувство правдивости и справедливости, которое в моей профессии не особо-то и нужно. Мне проще сказать правду либо промолчать.
А поклонниц не жалко?
Я конечно, понимаю, что это был удар для девчонок. На самом деле опять же жизнь все расставила на свои места. Понимающие люди, умеющие думать, они остались. Они даже пишут письма моей жене, сыну. А тем, кто видел во мне жениха, я разрушил надежды. Ну и слава Богу, надеюсь, они оглянутся вокруг, увидят человека, который, может быть, столько лет был рядом, а они его не видели. Жить такими иллюзиями просто тяжело. Можно жить год-два, пока половое созревание происходит, а потом ведь надо устраивать и свою жизнь. Поэтому я от этого их оградил. А те, которые любят артиста Владимира Асимова, они остались, появились и новые слушатели.
«Центр PLUS». №16. 23.04.2004